>>>Во-первых, как ни крути, в период войны, во главе армии и страны был "чудесный грузин", и люди во фронтовых окопах, в замерзающем Ленинграде, на изматывающих заводах или в гетто в тот момент меньше всего думали, насколько Сталин виноват в репрессиях, незаконных методах в борьбе за власть и отсутствии свободы слова.>>>
Это, простите, некоторое верхоглядство. Думали, и еще как думали. Сводки настроений, которые составлял НКВД, в предвоенные и военные годы, отражают повсеместное недовольство и наполнены критическими высказываниями в адрес большевистской власти и, в частности, Сталина. Ни колхозы, ни высылки, ни репрессии, ни борьбу с церковью, ни голод, ни постоянный жилищный и товарный дефицит, ни крохотные зарплаты, ни фактически принудительную трудовую систему, ни ограничения в свободе передвижения, – все это большевикам не забыли и не простили. Даже симпатизанты режима – управляющая элита и новая интеллигенция – не забыли Сталину чистки 30-х гг. Массовые дембельские и коллаборационистские настроения (да и действия) в первой половине войны (по крайней мере до тех пор, пока, не поняли, что такое Гитлер) вполне показывают, характер отношения к Сталину и Ко. Так же, как это показывают оппозиционные настроения в армии-победительнице («хотим жить, как люди живут в Европе и желательно без Сталина) и среди послевоенной молодежи (сотни только вскрытых антисталинских кружков по всей России – вполне реальных, не придуманных органами). Вопрос, почему недовольное население, разобравшись с внешним врагом, не дала своим руководителям мешалкой по причинному месту – это уже другой вопрос. Но сам факт этой пассивности еще не есть свидетельство солидарности мышей с котами (и уж тем более – не основание для вывешивания транспарантов с кошачьими портретами на средствах передвижения, в которых ездят потомки съеденных мышей).
>>>Люди мечтали об одном – справиться с нашествием, и в то время в абсолютном большинстве были со Сталиным в одной лодке.>>>
Аргументивный смысл этой фразы от меня вообще сокрыт. Ну, мечтали – но кто сказал, что их мечты персонифицировались в Сталине? Ну, были в одной лодке – но кто сказал, что вынужденную ситуацию общей лодки надо празднично знаменовать и через две трети века?
Что касается портретов Сталина в Питере, то вольному воля – если это делает не государство / муниципия (поскольку они не имеют на то мандата), а частные граждане за свои денежки. Но у других граждан есть точно такое же право выражать свое отношение к этой гражданской акции – в любых ненасильственных формах. Если какую-то часть общества обоснованно задевает возвеличивание людоедов и преступников, приятных другой части общества, то почему же возмущающимся следует молчать в тряпочку, а не выражать свое мнение, как это делают апологеты? "Смягчать нравы", не обращая внимания на инфантильных отморозков зрелого возраста, конечно, можно. И в 1990-х краснознаменных придурков, продающих газетки у музея Ленина, в общем, игнорировали. Но сейчас другая ситуация, показывающая, что если не в политико-идеологическом плане, то в символически-медийном, сталинизм снова становится актуальным. И поэтому внятная реакция на его внешние проявления вполне необходима: это способ консолидации людей, которые вчера еще отрицали "сталинское" в обществе игнорансом: "а нам все равно, это не актуально", а сегодня обнаружили, что маргинальный сталинизм становится мейнстримом публичного говорения об истории и современности" (пока с усмешечкой, "каг бе", но уже не всегда).
no subject
Date: 2010-05-06 05:19 pm (UTC)Это, простите, некоторое верхоглядство. Думали, и еще как думали. Сводки настроений, которые составлял НКВД, в предвоенные и военные годы, отражают повсеместное недовольство и наполнены критическими высказываниями в адрес большевистской власти и, в частности, Сталина. Ни колхозы, ни высылки, ни репрессии, ни борьбу с церковью, ни голод, ни постоянный жилищный и товарный дефицит, ни крохотные зарплаты, ни фактически принудительную трудовую систему, ни ограничения в свободе передвижения, – все это большевикам не забыли и не простили. Даже симпатизанты режима – управляющая элита и новая интеллигенция – не забыли Сталину чистки 30-х гг. Массовые дембельские и коллаборационистские настроения (да и действия) в первой половине войны (по крайней мере до тех пор, пока, не поняли, что такое Гитлер) вполне показывают, характер отношения к Сталину и Ко. Так же, как это показывают оппозиционные настроения в армии-победительнице («хотим жить, как люди живут в Европе и желательно без Сталина) и среди послевоенной молодежи (сотни только вскрытых антисталинских кружков по всей России – вполне реальных, не придуманных органами). Вопрос, почему недовольное население, разобравшись с внешним врагом, не дала своим руководителям мешалкой по причинному месту – это уже другой вопрос. Но сам факт этой пассивности еще не есть свидетельство солидарности мышей с котами (и уж тем более – не основание для вывешивания транспарантов с кошачьими портретами на средствах передвижения, в которых ездят потомки съеденных мышей).
>>>Люди мечтали об одном – справиться с нашествием, и в то время в абсолютном большинстве были со Сталиным в одной лодке.>>>
Аргументивный смысл этой фразы от меня вообще сокрыт. Ну, мечтали – но кто сказал, что их мечты персонифицировались в Сталине? Ну, были в одной лодке – но кто сказал, что вынужденную ситуацию общей лодки надо празднично знаменовать и через две трети века?
Что касается портретов Сталина в Питере, то вольному воля – если это делает не государство / муниципия (поскольку они не имеют на то мандата), а частные граждане за свои денежки. Но у других граждан есть точно такое же право выражать свое отношение к этой гражданской акции – в любых ненасильственных формах. Если какую-то часть общества обоснованно задевает возвеличивание людоедов и преступников, приятных другой части общества, то почему же возмущающимся следует молчать в тряпочку, а не выражать свое мнение, как это делают апологеты? "Смягчать нравы", не обращая внимания на инфантильных отморозков зрелого возраста, конечно, можно. И в 1990-х краснознаменных придурков, продающих газетки у музея Ленина, в общем, игнорировали. Но сейчас другая ситуация, показывающая, что если не в политико-идеологическом плане, то в символически-медийном, сталинизм снова становится актуальным. И поэтому внятная реакция на его внешние проявления вполне необходима: это способ консолидации людей, которые вчера еще отрицали "сталинское" в обществе игнорансом: "а нам все равно, это не актуально", а сегодня обнаружили, что маргинальный сталинизм становится мейнстримом публичного говорения об истории и современности" (пока с усмешечкой, "каг бе", но уже не всегда).